Автор – профессиональный журналист, окончивший МГИМО. Информации, собранной в этой книге, можно доверять – мы имеем дело со свидетельством из самого центра событий – Олег Самородний работал переводчиком в посольстве СССР в Народной Республике Кампучии. Сейчас проживает в Эстонии. Книга сразу же стала библиографической редкостью – маленький тираж и уникальный материал под мягкой обложкой.
Именно эта причина побудила меня дать краткий обзор материала – не все найдут время прочитать книгу.
Олег Самородний сумел на трех сотнях страниц обозначить основные вехи истории революции «красных кхмеров». На читателя обрушивается лавина малоизвестной информации. В строгом изложении информации, сквозь сухие цифры статистики и строгие формулировки дипломатических документов, прорывается озорное желание сорвать завесы с неприглядных тайн международной политики. При всей старательной политкорректности текста читатель чувствует живой интерес автора к поднятой теме, симпатию к народу Камбоджи и его пристрастность в самых принципиальных вопросах. И это только добавляет симпатий к автору книги.
Ознакомительные материалы были отобраны исключительно по признаку моего интереса к данным темам (у другого читателя может сложиться совсем другое впечатление от книги). Тем не менее, надеюсь, что информация достойна пристального внимания читателей.

Удивительна история небольшой группы молодых революционеров, которые разработали свой оригинальный путь сохранения традиционного общества своей маленькой страны. К сожалению, победившая революция «красных кхмеров» оказалась в крайне неблагоприятных геополитических условиях. Под боком был Вьетнам, стремившийся подчинить «красных кхмеров». И обе страны были одержимы манией коммунистического мессианства. Крупные и богатые страны не могли оставить в стороне активную маленькую страну в «горячем» районе Юго-Восточной Азии. И Кампучия превратилась в разменную пешку на поле Большой Игры основных политических сил мира.
Никого уже не смущает то, что умопомрачительная цифра в три миллиона человек, якобы погибших от рук «красных кхмеров», появилась в ходе пропагандистских мероприятий, призванных оправдать вооруженное вторжение Вьетнама в Кампучию. Абсурдность цифры видна уже в том, что это половина населения Кампучии. Элементарный здравый смысл говорит о том, что данные о количестве жертв режима явно завышены.
Позже солидные ученые попробовали подсчитать, сколько же точно людей убили «красные кхмеры». Это оказалось сложной задачей. Документы «красных кхмеров» подтверждали гибель «всего» нескольких десятков тысяч человек. Такие «показатели» не удовлетворяли западных заказчиков исследования, потому что подсознательно все уже были подготовлены к тому, что жертв «красных кхмеров» должно быть значительно больше.
Для подсчета жертв решили использовать арифметические приемы, исходя из данных переписи населения, тенденций рождаемости и смертности. Но дело в том, что единственная перепись населения Камбоджи проводилась в 1960 году. В дальнейшем численность населения страны определялась по предполагаемым показателям рождаемости и смертности. Но использование даже таких, далеких от объективности исходных данных, давало неудовлетворительные результаты. Жертв «красных кхмеров» было маловато.
Тогда придумали хитрую формулировку – «люди, погибшие в результате правления режима геноцида». При этом подразумевалось, что жертвами «красных кхмеров» являются все люди, умершие от отсутствия квалифицированной медицинской помощи, тяжелого физического труда или голода. Натяжка подобного рода видна невооруженным глазом.
В настоящее время применительно к количеству жертв «режима геноцида Пол Пота – Йенг Сари» чаще всего фигурирует приблизительная цифра в полтора миллиона человек.

Группа молодых студентов из Камбоджи, начавшая обучение в Париже (Пол Пот, Кхиеу Самфан, Йенг Сари, Ху Юн и Ху Ним), могла быть по праву отнесена к «золотой молодёжи» или к «сливкам» камбоджийского общества. Тот же Пол Пот родился в богатой и знатной китайско-кхмерской семье, состоявшей в близких связях с членами камбоджийской королевской фамилии. В королевских хрониках родственники Пол Пота упоминались с 1925 года. Кузина и сестра Пол Пота были наложницами короля Монивонга, правившего в 1927-1941 годах. Их дети (т.е. племянники и племянницы Пол Пота), становились принцами и принцессами разветвленной королевской династии. Король Монивонг бывал в родительском доме Пол Пота, старший брат которого служил секретарём королевской канцелярии. В детстве, живя в семье старшего брата в Пномпене, Пол Пот имел свободный доступ в королевский дворец.
Кхиеу Самфан был сыном главного судьи одной из самых крупных и богатых провинций Камбоджи. Да и остальные их товарищи не лаптем щи хлебали. За очень редким исключением. Например, нищие родители Ху Нима (из-за невозможности прокормиться) отдавали детей приживальщиками в буддийские монастыри. Ху Ним считал своим приёмным отцом воспитавшего его монаха.
Умеренные члены марксистской группировки – Ху Юн, Ху Ним и Кхиеу Самфан – полагали, что существует объективная основа для сотрудничества с королевским правительством – неприятие Сиануком капитализма как модели модернизации Камбоджи. Сианук выдвинул собственную концепцию развития страны – «кхмерский буддийский социализм».
Для Кхиеу Самфана были характерны антизападнические настроения. Он полагал, что человек по сути своей «добр и чист», но «нравы западного общества потребления его портят и развращают», поэтому «лишь очень простая социальная организация общества даст возможность сохранить природную чистоту человека».
В Камбодже никогда не существовала политическая организация под названием «красные кхмеры». Это, скорее, образное выражение, которым Сианук с конца 1960-х годов называл всю левую оппозицию. Но, по устоявшейся традиции, словосочетание «красные кхмеры» отождествляется с Коммунистической партией Кампучии (ПКК). По сути, это одно и то же.
В конце 1973 года посол США Грэхем Мартин попробовал убедить Киссинджера в необходимости уступок «красным кхмерам». Но Киссинджер категорически отверг подобный вариант, посчитав его унизительным для своего достоинства и проявлением слабости США. Послам в Южном Вьетнаме и Камбодже был отдан приказ вести переговоры с позиции силы. Американские газеты забеспокоились по поводу «непонятной жестокости «красных кхмеров», которые «заставляли страдать» жителей окруженного ими Пномпеня. После массированных бомбардировок американской авиацией сельских регионов Камбоджи подобная забота о пномпеньцах выглядела особенно трогательно.
Крестьянская революция «красных кхмеров» победила 17 апреля 1975 года. В феврале 1975 года было принято решение об эвакуации населения городов в сельскую местность. «Красным кхмерам» досталась разоренная войной страна. Каждый житель страны обязан был сам добывать себе пищу. Горожан вывели не на пустое место, а в сельские кооперативы. В конце 1975 года был получен первый послевоенный урожай, который позволил «красным кхмерам» ввести ежедневные нормы распределения риса: 250 г – для членов сельхозкоммун и 350 г – для рабочих промышленных предприятий. Уже к концу 1975 года в западных газетах появились статьи, авторы которых обвиняли «красных кхмеров» е «уничтожении цивилизации» в Кампучии. Под «цивилизацией» подразумевался западный образ жизни. Писалось о «выкорчевывании всего иностранного». Хотя сам Пол Пот говорил по этому поводу нечто другое: «Мы сохраняем все прогрессивные иностранные книги, которые … изучаем для служения революционному движению. Мы можем использовать только прогрессивную иностранную культуру». Конечно, вопрос о «прогрессивности» той или иной культуры является дискутабельным, но неприятие «красными кхмерами» «фашистского и коррумпированного американского стиля», наверное, можно было понять. Они хотели избавить Кампучию от западного влияния, которое «разрушало основы кампучийского бытия и мировосприятия». На момент прихода «красных кхмеров» к власти в Кампучии проживало примерно семь миллионов человек.
Руководители «красных кхмеров» опасались растущего влияния Северного Вьетнама, который стал претендовать на роль регионального лидера. И они резко выступили против вьетнамского плана «индокитайской федерации». В пояснительной записке к четырехлетнему плану ЦК ПКК указывалось: «Характер наших природных ресурсов благоприятен. Мы имеем 2,4 млн. гектаров рисовых земель, в то время как наше население – 7,7 млн. человек. В южном Вьетнаме 24 миллиона человек и только 3 млн. гектаров обрабатываемых земель».
Вьетнам действительно приступил к подготовке свержения режима «красных кхмеров». С 1975 года примерно триста тысяч вьетнамцев, китайцев и кхмеров бежали во Вьетнам из Кампучии. Вначале вьетнамские власти разместили беженцев в тайных лагерях, намереваясь вернуть тех «красным кхмерам» после нормализации отношений между СРВ и ДК. В марте 1978 года Ханой представил миру беженцев из Камбоджи как дополнительное свидетельство «преступной сущности» режима «красных кхмеров». Беженцы охотно и подробно, если не сказать заученно, рассказывали журналистам о «зверствах» «красных кхмеров». Правительство СРВ обратилось в Верховный комиссариат ООН по делам беженцев с просьбой оказать помощь кампучийским беженцам. Одновременно вьетнамская пропаганда раскручивала тезис о «трёх миллионах» кампучийцев, убитых «красными кхмерами». Вьетнам, таким образом, начал пропагандистскую подготовку к предстоящей войне с Демократической Кампучией. Так искали оправдание для вьетнамского вторжения в Кампучию, и пытались смягчить реакцию мирового сообщества на действия Вьетнама.
В январе 1978 года на севере Лаоса состоялась конфиденциальная встреча между главнокомандующим сухопутными войсками ВС СССР Григорием Павловским и министром обороны СРВ Во Нгуен Зиапом, которые обсудили положение в Кампучии и будущее «красных кхмеров». Совет Павловского вьетнамцам звучал по-военному кратко: «Сделайте Чехословакию». Советский генерал рекомендовал вьетнамским войскам сделать в Пномпене то, что советские войска сделали в Праге в 1968 году.
К осени 1978 года в Кампучии находилось несколько тысяч китайских техников, специалистов и военных советников. С их помощью была удвоена пропускная способность морского порта Компонгсоам, отремонтирована железная дорога Компонгсоам-Пномпень, строилась новая железная дорога вблизи вьетнамской границы, реконструировался пномпеньский аэропорт. Численность армии «красных кхмеров» увеличилась до семидесяти тысяч человек. Если в апреле 1975 года у «красных кхмеров» было шесть дивизий, то через год – одиннадцать, а к декабрю 1978 года – двадцать шесть дивизий, из которых большинство дислоцировалось на границе с Вьетнамом. Только в последние месяцы 1978 года Китай поставил в Кампучию двести танков, триста бронемашин, триста артиллерийских орудий и большое количество другой военной техники.
Уже в 1976 году «красные кхмеры» продали в Китай 150 тысяч тонн риса, а в 1977 году – 480 тысяч тонн. Министр иностранных дел ДК Йенг Сари объяснил увеличившиеся объемы экспорта зерна: «Впервые у нас появились излишки риса, которые мы можем экспортировать. Мы уже в состоянии сами полностью удовлетворить свои потребности в продовольствии». По планам «красных кхмеров», ежегодный урожай риса должен был составить 4,6 миллиона тонн, из которых 1,3 млн. тонн предназначались бы на экспорт, а 3,3 млн. тонн - для внутреннего потребления. В 1977 году «красные кхмеры» продали в Китай семь тысяч тонн каучука, а в 1978 году – около двадцати тысяч тонн.
Китайская стратегия в Юго-Восточной Азии базировалась на политике сдерживания Вьетнама, который в азарте победы над американцами и, обладая в то время третей в мире по боеспособности армией, потенциально, при поддержке СССР, мог начать «экспорт социалистической революции» в соседние страны. Китай мог завоевать авторитет и доверие стран Юго-Восточной Азии только сдерживая Вьетнам, а не разгромив его. Поскольку в этом случае Китай автоматически превращался бы в экспансиониста, а не в гаранта стабильности в регионе. «Красным кхмерам»удалось убедить государства ЮВА, что радикально-коммунистическая Кампучия является, скорее, их союзником, чем врагом. Йенг Сари неустанно повторял, что «красные кхмеры» не допустят «объединённого красного Индокитая под контролем Ханоя». На саммите неприсоединившихся стран в Коломбо Кхиеу Самфан вычеркнул Демократическую Кампучию из списка стран, нуждающихся в зарубежной экономической помощи. Когда в 1977 году Организация стран экспортеров нефти (ОПЕК) выделила Кампучии безвозмездную финансовую помощь в размере 3,3 миллиона долларов, то «красные кхмеры» отказались от этих денег.
Руководители Демократической Кампучии рассматривали арабский регион, как один из важнейших фронтов борьбы «третьего мира» с богатыми державами. Выступая на саммите ДН в Коломбо, Кхиеу Самфан сказал: «Мужественные арабские народы упорно ведут бескомпромиссную борьбу против сионизма Израиля и других видов агрессии… Мы («красные кхмеры») решительно поддерживаем борьбу арабских стран за возвращение своих территорий, которые израильский сионизм удерживает с 1967 года. Мы верим, что священная и справедливая борьба арабских народов завершится полной и окончательной победой».
После этого заявления международное положение Демократической Кампучии резко ухудшилось.
В 1970-е годы целая группа стран – Северная Корея, Албания, Румыния, Югославия, Куба - строила свои специфические социализмы. Демократическая Кампучия логически вписывалась в это сообщество «подлинно социалистических» государств.
В апреле 1978 года делегация Коммунистической партии США посетила Кампучию, где была принята Йенг Сари. Даниэль Берстейн (руководитель делегации) пришел в восторг от успехов кампучийской революции. Вернувшись в США, он с жаром разоблачал рассказы кампучийских беженцев о «трудовых концентрационных лагерях и массовых убийствах кампучийцев». В своей статье, опубликованной в «Нью-Йорк Таймс», Берстайн утверждал, что «миф о геноциде «красных кхмеров» сфабрикован специальными людьми в Таиланде, которые платят по пятьдесят долларов каждому беженцу за то, чтобы тот сочинил хороший роман ужасов для иностранцев о жизни Демократической Кампучии». Член делегации Роберт Браун в 1979 году издал книгу «Новое лицо Кампучии», в которой воспел революцию «красных кхмеров».
Первые описания «зверств» «красных кхмеров» появились 24-25 октября 1975 года во французском журнале «Ла Круа». Священник-миссионер Франсуа Поншо старательно записал рассказы кампучийских беженцев в Таиланде. Вскоре после этого статьи о «тирании» «красных кхмеров» напечатали лондонская газета «Санди Таймс», гонконгский журнал «Фар Истерн Экономик Ревю» и многие другие периодические журналы западных стран. Реакция «красных кхмеров» на эту кампанию нашла отражение в одном из документов МИД Кампучии: «Враги на Западе готовят открытую вооруженную агрессию».
В апреле 1976 года кампучийские беженцы разослали в ООН, ЮНЕСКО и различные правозащитные организации послания с описаниями «преступлений «красных кхмеров» против мирного населения». Ни ООН, ни международные правозащитные организации не отреагировали на эти письма. Беспристрастные наблюдатели заметили в рассказах беженцев красноречивую закономерность. О «зверствах» «красных кхмеров» говорили богатые беженцы, которые в ходе кампучийской революции лишились денег, имущества, домов, машин и приличного социального статуса. К тому же их отправили жить и работать в деревню.
Беженцы «плебейского» происхождения иначе оценивали деятельность «красных кхмеров». Например, один рабочий из Пномпеня находил условия работы в коммунах «не особенно суровыми», а порции еды «обычно достаточными», а временами даже «слишком большими». Он полагал, что у «красных кхмеров» «хорошая теория», поскольку они стремились «очистить общество от иностранного влияния и восстановить гордость за кхмерскую историю». А в Таиланд этот рабочий убежал потому, что ему не нравилось работать на рисовых чеках.
Еще большее впечатление произвёл рассказ одного вьетнамца, который в поисках лучшей жизни также подался на Запад. Ему пришлось пройти через всю Кампучию, чтобы попасть в Таиланд. Чтобы прокормиться, он останавливался на два-три дня в коммунах, работал в поле, а затем шел дальше. Впервые о «злодеяниях» «красных кхмеров» он услышал уже в Таиланде: «Я не могу в это поверить. Пройдя всю страну, я не видел ни одного убийства или массового истребления людей. Никто не говорил мне в Кампучии об этом».
Успокаивало и то, что в августе 1978 года с Демократической Кампучией установила дипломатические отношения Швейцария. Да и заместитель «Бельгийской лиги защиты прав человека» профессор Франсуа Риго, посетивший Кампучию в сентябре 1978 года, по возвращении в Европу сказал, что, конечно, с правами человека у «красных кхмеров» не всё в порядке, но положение не столь ужасно, как кажется ООН.
Летом 1978 года США и Китай провели секретные переговоры, на которых обсуждалась координация действий по оказанию помощи «красным кхмерам» в войне с Вьетнамом. Позже китайские руководители оправдывали данный внешнеполитический сговор с американцами тем, что США имели больше возможностей для «поддерживания мира в Юго-Восточной Азии и сдерживания экспансии социал-империализма».
Два американских журналиста: Ричард Дадмэн из сент-луисской «Пост-Диспач» Элизабет Бэккер из «Вашингтон пост». Бэккер писала о Пол Поте, что это хорошо физически сложенный мужчина с изящным и приятным лицом, не красивым, но привлекательным, с отполированными жестами и манерами.
Ричард Дадмэн опубликовал свои впечатления о революции «красных кхмеров» в Австралии: «Я не видел никаких признаков голодания. Я видел сотни простых кампучийцев. По моим наблюдениям – они питались адекватно. Более существенный признак отсутствия голода – обычный вид игривых маленьких детей, у которых не было ни апатии, ни вздутых животов, являющихся признаками голодания или недоедания. Я видел сотни взрослых людей с хорошим здоровьем, много беременных женщин и кормящих матерей, вид которых опровергал сообщения кампучийских беженцев о том, что из-за суровых условий жизни большинство женщин стали бесплодными».
Похожая тональность прослеживается в статьях Элизабет Беккер: «Перед поездкой в Кампучию все мне говорили о том, как плохо работает экономическая система. Я была удивлена общим уровнем производства в стране. Я вынуждена признать, что экономическая система, кажется, работает»
7 января 1979 года вьетнамские войска вступили в Пномпень, положив конец правлению «красных кхмеров». В тот же день была провозглашена Народная Республика Кампучия.
В июне 1986 года Билл Хейден впервые на официальном уровне предложил провести международный суд над Пол Потом и его ближайшим окружением за «преступления геноцида, совершенные в Демократической Кампучии». Это предложение поддержали министры иностранных дел Малайзии и Индонезии.
Переломным моментом в изменении позиции СССР по кампучийской проблеме стал визит в Китай в 1989 году министра иностранных дел СССР Эдуарда Шеварднадзе. Он подписал с министром иностранных дел КПР Цянь Цичэнем совместное заявление по проблеме кампучийского урегулирования, основные положения которого сводились к следующему: « Обе стороны считают, что все заинтересованные государства должны осуществлять постепенное сокращение военной помощи любой из кампучийских сторон вплоть до её полного прекращения. СССР и КНР приветствуют диалог между кампучийскими сторонами на основе национального примирения». Окончательно эти договоренности были скреплены в ходе визита в Пекин в мае 1989 года Михаила Горбачева.
В сентябре 1988 года французский президент Франсуа Миттеран объявил о намерении Парижа созвать международную конференцию по Кампучии, которая закрепила бы принципы решения кампучийской проблемы без участия «красных кхмеров».
Любопытно, что именно Франсуа Миттеран во время Второй мировой войны входил в правительство Виши (сотрудничавшее с нацистами), а после войны некоторое время работал прокурором в Алжире, где утвердил десятки тысяч смертных приговоров борцам за независимость Алжира от Франции. И никто не обвинил ни его, ни Францию в геноциде арабского населения Алжира…
В ноябре 1980 года бывший заместитель директора ЦРУ Рей Клайн скрытно посетил с инспекционной поездкой лагеря «красных кхмеров» на кампучийской территории. Скорее всего, это была официальная миссия, поскольку, как известно, бывших разведчиков не бывает.
Кампучийское урегулирование – самая масштабная и дорогостоящая миротворческая операция в истории Организации Объединенных Наций.
В апреле 1990 года в Конгрессе США вспыхнула полномасштабная политическая свара по поводу политики администрации Джорджа Буша (старшего) в Кампучии. Член Палаты представителей Честер Аткинс заявил, что американская политика военной поддержки КПДК является «безнравственной», после того как вьетнамские войска ушли из Кампучии. Аткинс возмущался, что правительство США продолжает направлять деньги в лагеря «красных кхмеров», по-прежнему сохраняет место Кампучии в ООН за «красными кхмерами» и блокирует оказание гуманитарной помощи народу Кампучии – и это всё во имя борьбы с «вьетнамской оккупацией», как бы не замечая, что Вьетнам уже ушел из Кампучии. Аткинс назвал действия президентской администрации Буша «политикой ненависти»: «Мы (США) все еще ведем вьетнамскую войну. Это – последнее сражение той войны, в котором мы используем «красных кхмеров». Мы не отдаем себе отчета в том, что «красные кхмеры» используют нас, а не наоборот. Нет такого фигового листка, достаточно большого, чтобы прикрыть тот факт, что лидеры некоммунистического (кхмерского) сопротивления воюют вместе с «красными кхмерами» в течение десяти лет». Под эмоциональным напором Аткинса заместитель государственного секретаря США Ричард Соломон признал, что президентская администрация отказалась от намерения арестовать Пол Пота по обвинению в геноциде.
В июле 1997 года лидер Народной партии Кампучии Хун Сен выдвинул крайне жесткие обвинения в адрес США. Под давлением этих обвинений администрация президента США Билла Клинтона решила поймать и судить Пол Пота. Этот план преследовал вполне прагматичные цели – навсегда скрыть от мировой общественности многолетнее тесное сотрудничество американцев с «красными кхмерами».
Утром 15 апреля 1998 года Пол Пот услышал по «Голосу Америки», что его ближайший сподвижник Та Мок планирует выдать своего вождя американцам. Прослушав радиосообщение, Пол Пот занемог и слег. Вечером того же дня, 15 апреля 1998 года, в 22 часа он скончался. По официальной версии – от сердечного приступа. По неофициальной – Пол Пот покончил жизнь самоубийством. Или же его отравили. Труп сожгли, а прах развеяли по ветру.

Формальным признаком прекращения эпохи революционных потрясений в Кампучии стало возвращение предреволюционного международного наименования страны – Камбоджа.
Уникальность движения «красных кхмеров» состоит в том, что они попытались создать модель государственного устройства, абсолютно альтернативную всем формам «цивилизованной государственности». В Демократической Кампучии «красные кхмеры» на практике максимально приблизились к тем идеалам коммунистического общества, описания которого можно найти в произведениях многих мыслителей, начиная с «утопических социалистов». Философия «красных кхмеров» отвергала западную цивилизационную модель в обеих её разновидностях – капиталистической и социалистической. «Красные кхмеры» были уверены, что западная цивилизация не делает человека счастливым. И они нашли достаточно много единомышленников не только в странах «третьего мира», но и в Европе и Северной Америке. Если бы «красным кхмерам» удалось стабилизировать свой режим, то Демократическая Кампучия превратилась бы в центр притяжения для радикально-коммунистических организаций всего мира.

P.-S. Понимая недостатки моего «дайджеста», рекомендую читателям ознакомиться с полным текстом книги, так как вам могут показаться заслуживающими внимания совсем другие факты из этой необычайно интересной работы.